Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.

Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.

Мент поганый

7 505 просмотров • пожаловаться
Автор: Владимир Верт-2
Секс группа: Подростки, По принуждению
1  [2]  [3]  [4]

1

Олег Панфилович Момот, начальник медсанчасти исправительной колонии, накопилось десять суток отгулов; он уехал в город, и целенаправленно бродил по красноярскому рынку. Майор любил развлекаться и развлекался весьма своеобразно – наблюдал за маленькой нищенкой, стараясь делать это незаметно.

Девочка ходила между рядов продовольственного рынка, просила "денежку". Мордатые "лица кавказской национальности" гоняли ее, поглядывая чтоб не стащила их "бесценные" фрукты; местные торгаши иногда давали мелочь, приговаривая, что у самих дети голодные.

У майора имелся большой опыт в подобных делах. Заметив, что девчонка направляется к ларьку, где продают водку на разлив, он пристроился к очереди.

Девчонка встала у окна раздачи и уже не просила, а просто смотрела просительно. Иногда покупатели отдавали ей сдачу.
Момот ходил за девочкой минут двадцать. Он был убежден, что девчонка одна. Майор вовсе не хотел напороться на кодлу нищих, дети которых всегда работают под защитой "качков" и милиции.

Олег Панфилович для отвода глаз взял сто грамм водки и порцию сосисок с хлебом на бумажной тарелочке. Майор не пил водку, но знал, что щедрости пьяных осторожные городские дети доверяют больше, чем доброте незнакомых трезвых дяденек. Он был неплохим знатоком современной детской психологии.

Пока продавщица выполняла заказ Момот поймал взгляд нищенки и спросил, как бы мимоходом:

– Есть хочешь?

Девочка кивнула, сглатывая слюну.

– Ну пойдем, оставлю немного.

Они отошли к столику. Олег Панфилович внутренне подобрался. Первая часть дела была начата удачно: ему удалось приманить одинокую девчонку, не привлекая ничьего внимания. Остальное – дело техники.

Майор незаметно выплеснул водку под столик, жадно выпил из другого стаканчика сок – будто запивает, посмотрел на еду и отодвинул тарелку девочке:

– Ешь, я после первой не закусываю.

Девочка ела жадно, что совсем успокоило майора. Значит, не притворяшка из нормальной семьи, подрабатывающая на конфеты или жвачку, не член нищенской мафии, собирающей с помощью таких детей хорошие деньги.

На вид девчонке лет 10 – 11, на ней старое платье размера на два больше, чем следует. Когда девочка наклоняется, верх платья отвисает и видны маленькие грудки величиной с мандарин.

Майор тщательно застегнул пиджак, чтобы его возбуждение не так заметно выпирало через брюки.

– Тебя как зовут?

– Даша.

– В школу, конечно, не ходишь?

– Иногда хожу...

– Ты постой тут, я возьму себе еще выпить, а тебе... Что тебе взять? Шоколадку хочешь?

Глаза ребенка загорелись:

– Если можно, лучше жвачку? Апельсиновую?

– Можно! – охотно согласился майор. Жертва почти заглотила крючок, теперь надо было ее осторожно увести с рынка, не напугать раньше времени, не насторожить.

Олег Панфилович принес два бумажных стаканчика: с водкой и соком, поставил их на столик, достал из кармана жвачку и, пока девочка возилась с оберткой, снова выплеснул водку и жадно "запил".

Теперь следовало притвориться пьяным, но не слишком. Сильно пьяных дети могут бояться.

– Ну вот, – сказал Момот, слегка заплетающимся языком, – похорошело! На сегодня пить хватит. Ты тут живешь?

– Где, тут?

– Ну, я имею ввиду – в этом городе? А то я приезжий, города совсем не знаю, а жена с дочками велели купить кое-что в Детском мире...
Майор выдержал паузу. Очень важно, чтоб девчонка сама предложила свои услуги. Удачное напоминание о жене и дочках должно было усилить доверие нищенки к "доброму" дяде, который боится заблудиться в городе.

– Я знаю, где Детский мир, – попалась на нехитрую уловку девочка. Туда и на трамвае, и на автобусе можно доехать. А что вам нужно купить?

– Ну, у меня дочки примерно твоего возраста. Мне надо им спортивные костюмчики купить и халатики красивые. Поможешь выбрать? Я заодно на тебя и примерю. Или ты спешишь куда-нибудь?..

– Что вы! Я совсем – совсем свободная!! – окончательно заглотнула крючок девочка. Теперь она сама боялась потерять "доброго" дяденьку.

– Спасибо, – сказал майор. – А я тебе за это тоже что-нибудь куплю. Или денег дам. Только ты не отставай, я быстро хожу.

– Я нипочем не отстану, вы не бойтесь! А вы мне "Барби" можете купить? Пусть самую дешевую!

– Подумаю, – буркнул майор, – прикидывая, как обойтись вообще без покупок. Он вовсе не желал сильно тратиться на какую-то оборванку.

Они вышли из рынка, причем девочка старалась идти ближе к дяденьке, а он, наоборот, делал вид, что они не знакомы. Только отойдя от густой массы базарного люда, Момот продолжил беседу.

Слушай, – сказал он, – что-то пить охота. Май, а жара, как в июле. Давай зайдем, скушаем по мороженному.

Какой ребенок откажется от мороженного. Да чтоб не просто на ходу, из стаканчиков, а по-настоящему, в кафе, как взрослые! Для Даши кафе, куда они зашли, – простая забегаловка, под крышей, где на закуску вместо горячих сосисок подают мороженное, – настоящий ресторан высшего класса.

Майор усадил Дашу за угловой столик, чтоб ее оборванный вид не слишком бросался в глаза, принес две вазочки с пломбиром, сам сел так, чтоб совсем прикрыть ребенка от посторонних взглядов. Он постоянно боялся, что кто-то углядит подозрительное в союзе оборванной девчонки и приличного пожилого мужчины. Ему казалось, что его тайные мысли могут прочитать другие люди.

Тут он чувствовал себя спокойней, чем у всех на виду на рынке. И пиджак можно, наконец, расстегнуть – жарко ведь.

Девочка вновь наклонилась, облизывая варенье с края вазочки. Момот едва сдержался. Но сдерживаться было надо. Если его жертва и села на крючок, ее нужно было еще увести незаметно в такое место, где он сможет делать с ней все, что захочет.

Майор заранее снял отдельный номер в "Доме фермера", предупредив, что он с племянницей. Гостиница находилась недалеко.

– А у меня папы нет, – неожиданно сказала девочка.

– Но был же, когда-то, – охотно вступил в беседу Олег Панфилович, обдумывая как заманить девчонку, – у всех детей были отцы.

– А у меня не было, – возразила Даша, – может он и был, только кто – даже сама мама не знает.

– Ты одна у мамы?

– Нет, нас трое. Только братья еще маленькие. Мама с ними у вокзала просит. А меня с вокзала менты гоняют. А мама, если я мало приношу, дерется!

– А сколько ты самое большое собирала?

– Ну, тысяч двадцать. Да еще стащишь чего-нибудь...

Девочка осеклась, но майор успокаивающе улыбнулся:

– Ты не бойся. Я же понимаю, что у тебя жизнь не легкая. Тебя, наверное, потому и с вокзала гоняют?

– Ага. А как вы догадались?

– Догадаться не трудно, у вокзала легче чего-нибудь стащить. Но и на рынке тебя, наверное, не слишком-то любят?

– Когда как. Вот черножопые, те – да! А наши подают немного. И пьяные. Только я сильно пьяных боюсь. У мамы дядя Петя ночует, так как напьется, все хватается. Я один раз из-за него даже на улице ночевала.

– А что же мама?

– Да она вперед его напивается и сразу спит, ничего не слышит. Он раньше всегда вместе с ней спал, а сейчас не всегда...

Мороженное кончилось, но доверительный разговор Момот прекращать не хотел. Он снова застегнул пиджак, чтоб не было видно его возбуждения, попросил девочку:

– Даша, что-то устал я немного – весь день на ногах. Пойду в гостиницу.

– Ой, а мне с вами можно?!

– Почему нельзя. Только надо у твоей мамы разрешение спросить.

– Не надо спрашивать. Она только рада будет, что меня нет. Она специально меня из детприемника так долго не забирала. Она меня не любит.

– Почему ты так думаешь?

Даша потупилась:

– Ну, денег мало приношу... Вы меня не прогоните, если я правду скажу?

– Что ты! Ты мне дочку напоминаешь. И ты же ни в чем плохом не виновата. – Момот догадывался, о чем хочет сказать Даша. Он заранее балдел от такой удачи – девчонка, похоже, уже попробовала мужика.

– Ну, она меня к дяде Пете ревнует вроде как. И злится, что я еще мужиков не вожу за деньги. А я не хочу так. И не умею. И боюсь!

Майор решил не напрягать больше девчонку. Ему было ясно, что Дашу трахали, да возможно и не один раз. Возбуждение его стало так велико, что он прикрыл снял пиджак, прикрыв пах, попросил девочку подождать, пока он сходит в туалет, торопливо зашел в кабинку, вынул член и почти мгновенно кончил.

– Даша, – сказал он, вернувшись и немного успокоившись, – ты не сердись, но мне с тобой в таком виде по городу ходить неудобно. Давай купим тебе какое-нибудь дешевое платье. Вон, в той палатке, вроде, продают что-то детское.

Платье Даша купила сама. Это китайское барахло обошлось Олегу Панфиловичу всего в тридцать тысяч. Они зашли в скверик, Даша отбежала "в кустики" и вернулась счастливая. Стоптанные тапочки в глаза не бросались, поэтому Момот решил больше не тратиться.

Девочка обрадовалась, когда он сказал, что должен еще на день-другой задержаться в городе. Она боялась его потерять и охотно согласилась притвориться его племянницей, чтоб пожить в гостинице.

– А то еще возьмут, да милицию вызовут, – на всякий случай пригрозил Момот, – насидишься в детприемнике.

Даша вела себя так, будто и в самом деле знала Момота всегда: легко перешла на ты, звала его дядя Олег. Майор был очень осторожен в своих "шалостях". Насмотрелся в зоне на тех, кто сидел за растление малолетних.

То, что он собирался сделать с Дашей, каралось сурово – по статье 117 уголовного кодекса, по самой строгой части этой статьи. Попадись Момот – червонец ему обеспечен. А любителям взламывать "мохнатый сейф" на зоне живется плохо – их обычно опускают еще в следственном изоляторе. На опущенных майор в своей санчасти тоже насмотрелся, особенно на молодых, которых трахали часто и грубо. У петухов от такого обращения начиналось воспаление ануса, приходилось делать операцию. Зэки рассказывали медицинские подробности такой операции с присущим им юмором: щипцами кишку оттянут, чик ножичком, и через неделю петушка можно трахать, как целку.

Даша вошла в захудалый номер с продавленными кроватями, старинным телевизором и убогим трюмо, как в сказочный дворец.