Сказка о царе Гнидоне (по мотивам "Сказки о царе Салтане")

Три девицы, взяв вина,

Сели выпить у окна.

Пивом водку запивали

И, как водится, болтали – кто и кем хотел бы быть,

И как легче жизнь прожить.

Разговор вели банальный,

Квази-полусексуальный.

Девки все, как на подбор – обосрался б Черномор,

Всю б его братву морскую

В хлам бы вые#ли, ликуя.

Слово за слово, мечты

Завитали вкруг п#зды...

Мне б родится кобылицей – молвит рыжая девица – завела б коней табун,

Наплевав на все табу...

Пусть е#ли бы в хвост и в гриву,

Как игривую кобылу.

Чем обсасывать парней,

Лучше с парочкой коней,

Мне б резвится на природе

Без трусов и без поводьев.

А у толстой девки блажь – возмечтала, чтобы паж.

Был всегда и всюду рядом,

Ей лаская жопу взглядом.

И как только ей нужда – у пажа уже елда

Наготове, чтоб засунуть

И девицу образумить,

А не то пойдёт, как б#ядь,

Всем отсасывать подряд,

И закончить не заставишь,

Если в жопу ей не вставишь.

Третья девушка молчит...

После с грустью говорит:

"Кабы стать опять мне целкой,

Я б решилась на проделку – соблазнила бы царя – про него все говорят,

Что елда его громадна

И е#ёт невероятно.

Мне давно уж нужен х#й

По диаметру, как буй.

Я вагину растянула,

Принимая по три х#я,

Заправляла я их враз,

Не боясь сломать свой таз.

У меня он, как корыто,

И манда всегда открыта.

Раздвигаю, как хочу,

Если надобно врачу,

Может щупать стенки матки,

Всунув руки, как в перчатки.

Вот такая мне беда – лишь огромная елда

Ублажить меня способна,

Потому что ещё жопа

У меня под стать п#зде – безразмерная везде,

Шириной и глубиною

Отпугнёт любых героев..."

Запечалились глаза,

Грустно капнула слеза,

Почесала под трусами

И хлебнула из стакана.

Долго лился милый трёп – до часов примерно трёх.

Вдруг за дверью чей-то шорох

Тишину взорвал, как порох.

Заскрипела гнусно дверь,

И явился в тот бордель

Царь, е#авший без гондонов,

Всеми прозванный Гнидоном.

Видно, он всю ночь не спал – из-под шубы х#й торчал,

Знать от бабьих разговоров

Был весьма он раззадорен.

И подпрыгнув, как Тарзан,

Царь сурово приказал:

Ну-ка, встать по стойке "смирно",

Кто из вас ещё невинна?

Сей вопрос застал врасплох:

Ну и дурень, этот лох,

Ведь пришёл, поди, не в ясли,

А к б#ядям, которым ясно

И известно всё давно,

Что меж ног и у кого,

И кому чего вставляют,

Если вые#ать желают.

Но стеснение прошло,

Стало девушкам смешно,

И решили шутки ради

Разыграть царя те б#яди.

"Ах ты, батюшка наш, царь,

За тобой – хоть на алтарь,

Только мы пока-что целки,

Но орехи жрём, как белки,

С водкой, пивом и вином

Всласть грызём их сладким ртом...

Хоть "скорлупки" все простые,

Наши губки – золотые...

Коль не веришь, сам проверь,

Лишь закрой плотнее дверь,

Чтоб не сдуло ненароком

При вкушении порока.

Не стесняйся, проходи

И не бойся за муди.

Можешь сесть верхом на печку,

Щас ещё запалим свечку.

И снимай скорей порты,

Потому что наши рты

Жаждут царскую золупу

Языком на вкус пощупать".

Царь недолго размышлял,

Шапку, шубу быстро снял,

Сел на печке, как на троне.

А тем временем те трое

Вкруг него восстали в ряд,

Чтоб исполнить сей обряд – их торжественные лица.

Жаждут спермою умыться.

Лижут х#й со всех сторон,

Так, что стонет царь Гнидон.

Как фонарь горит золупа

Сразу трём во рты воткнута.

Царь уже готов излить

И всех спермой оросить,

Но девицы не пускают

И золупу зажимают,

Чтобы больше накачать,

Х#й решили завязать,

И раздувшиеся яйца

Крепко давят в своих пальцах.

У Гнидона нервный тик – х#й по швам уже трещит,

Так его ему раздули,

Хорошо – не перегнули.

И лежит наш царь Гнидон

С перевязанным концом,

А девицы не слезают

И в экстазе х#й терзают.

Раскалённая елда

Вот-вот лопнет, как труба – переполнена вся спермой.

И болит неимоверно.

Царь взмолился: "Вашу мать...

Кто кого пришёл е#ать?

Если х#й мой щас порвёте,

Всех сгною вас на болоте...

Я велел лишь отсосать,

А не яйца разорвать,

Если враз не вылью сперму,

Всех сошлю на коне-ферму,

Чтоб сосали вы коням,

А не доблестным людям.

Разве ж это допустимо,

Чтобы царскую х#ину

Заставляли так страдать,

Не давая ей спускать...

Щас же встаньте, б#яди, раком,

Вас е#ать я буду в сраки,

Настоп#здило лежать,

Протираючи кровать...

Вмиг девицы встрепенулись,

Подмигнув, переглянулись...

"Хрен с тобою, так и быть,

Надоело нам шутить

И сосать твою х#ину,

Как безмозглую дубину.

Хватит, царь наш, сачковать,

Будешь щас нас ублажать.

Видишь, п#зды как сочатся,

Озверев от мастурбаций.

Щас ты выплатишь с лихвой,

В них пройдясь своей елдой.

Отъе#ёшь их так, как нужно,

Чтоб потешились мы дружно.

Х#й мы тоже усладим – вишь, торчит, как добрый дрын..."

Царь задумался, прикинул,

Почесал свою дубину:

"Ладно, девки, уговор,

Я же царь вам, а не вор,

И б#ядям своим во благо

Проявлю сейчас отвагу".

Только вымолвить успел,

Ближней девке всунул в щель – та аж чуть не завопила,

Ощутив в п#зде дубину:

"Ай, да царь, не лыком шит,

Как в п#зде он ворошит!

Полметровая х#ина

Всю манду разворотила!

Ну, Гнидон, и впрямь, как конь,

Развернул в п#зде гармонь!"

Как кобыла, вдруг заржала

И пол-х#я в матку вжала.

Девка радостно орёт – хорошо Гнидон е#ёт – и на зависть двум подругам.

Достаёт елдой до грудей.

Те же, чтобы не скучать,

Стали тоже помогать.

Та, которая повыше,

Расщеперенной п#здищей

Села прям на царский нос

И даёт царю вопрос:

"Мой по нраву ль тебе клитор?

Почему не лижешь, пидор?"

Царь хотел послать в п#зду

Эту б#ядскую манду:

Где видали, чтобы жопой

Закрывали оба ока,

И лежал светлейший царь,

Ртом лаская всяку тварь,

Позабыв про честь и гонор,

И, что родом из Гнидонов.

А девица гнёт своё:

"Что воротишь нос, мурло?"

Он хотел вслух возмутиться,

Но тут третия девица

Испустив глубокий вздох,

Села прямо на сапог,

И схватив зубами яйца,

Лезет в жопу к нему пальцем.

Царь от наглости такой

Машет гневно бородой

И похабно матерится...

Ну, а наша мастерица

Дело знает назубок

И даёт царю горшок:

"Ты, Гнидон, не вздумай плакать,

Лучше тщательно покакай,

Потому что щас тебя

Буду в жопу трахать я...

Ты хотел найти здесь целку – вот запрыгаешь щас белкой"

И воткнула всю ладонь...

Громко пукнул наш Гнидон,

Ощутив не виртуально,

Что такое секс анальный.

Бедный царь от горя взмок – ведь представить он не мог,

Чтобы кто-то в царской сраке

Лазил пальцем без бумаги.

Про такое не читал,

Лишь на видео видал,

А теперь вот эти девки

Самому сломали целку.

У царя в глазах круги

Вдруг поплыли от тоски – ведь от этих бестий пьяных.

Можно ждать любого срама.

Он задёргался, но сник

Потому что в этот миг

Та девица, что "кобыла",

Жопой яйца придавила

И, намерившись кончать,

Стала бешено скакать

На его елде могучей,

Источая сок пахучий.

Весь живот царю залив

И чуть х#й не погубив,

Кончив с воплем, "кобылица"

Отползла, чтобы освежиться.

Царь бы тоже кончить рад,

Да верёвкой х#й зажат.

Он взмолился: "Развяжите,

Только х#й мой не губите,

Дайте сперму мне спустить

И чего-нибудь попить,

А потом опять е#ите

И просите, что хотите...

Я исполню всяку блажь,

Подарю вам всем грильяж...

Но девицы – злые стервы,

Не желают царской спермы,

Им другое подавай – х#ем жопы наслаждай...

Та, что в зад царя ласкала,

Живо голову подняла...

Увидав, что х#й торчит,

А Гнидон всё голосит,

Растянув пошире сраку,

На х#й шлёпнулась с размаху.

Царь заплакал, как дитя:

"Дайте хоть прийти в себя..."

А тем временем толстуха

Взяв царя за оба уха

Заставляет вновь лизать

И свой клитор возбуждать,

Норовя при этом в анус

Царский нос поглубже вставить.

(Норовя при том свой анус

Царским носом пробуравить.)

(Царским носом раздербанить)

Царь решил – пришёл п#здец,

Он на свете не жилец...

Если ж выдержит все муки – не обидит впредь и мухи...

И смирившись с злой судьбой,

Царь встряхнул своей елдой – девка, что на ней сидела,

От оргазма обурела – закрутилась, как юла – сколько лет сей х#й ждала,

А теперь вот весь он в жопе

И ворочает в утробе.

Знать, прожита жизнь не зря – и не страшно ни херa.

После этой е#ли дивной

Ехать в отпуск на Мальдивы.

После русского х#я – всё заморское – х#йня...