Гостья

Я начинала мокнуть. Но еще только начинала. Снизу двумя пальцами подошла к клитору.

Через несколько минут я вся сочилась. Снова начавшийся скрип из кухни услужливо рисовал в мозгу картины совокупления, стоны Элины возбуждали. Мне казалось, что сильные нежный руки обнимают меня и ласкают. Я задвигала бедрами и сосредоточилась больше на клиторе, прикрыв глаза и облизывая пересохшие губы. Дойти может до ванной и сделать все там, с водой?

Мысли мои прервал голос:

– Ты не спишь?

Я вздрогнула и чуть не подпрыгнула, когда увидела Михаила прямо перед креслом. Твою мать: – мысленно выругалась.

– Сплю я. – Голос охрип и в горле зашлись какие-то пузыри.

– Да, вижу как ты спишь. – Усмехнулся Михаил. Он наклонился ко мне. Сейчас поцелует, поняла я.

– Перевернись на живот. – Вдруг велел он.

– Что-о-о?
– Массаж сделаю. Помогает заснуть. – Так искренне и чисто он сказал, что я доверилась ему и молча повернулась.

Теплые руки опустились мне на лопатки, подняв футболку до шеи. Минуту Михаил растирал мне спину, потом стал разминать плечи. Это было, не скрою приятно. А когда он легкими касаниями стал опускаться ниже и, мелкими щепотками поднимался вверх – я покрылась мурашками и в голове запульсировали первые ниточки возбуждения, которое он сам прервал во время моей мастурбации.

Он то разминал меня сильно, то едва различимыми касаниями вызывал дрожь как от озноба, то постукивал, то пощипывал. О такой технике массажа я еще не слышала. Когда он нежными поглаживаниями спускался к бокам, я начинала мокнуть.

И что меня останавливало от того, чтобы перевернуться и слиться с ним в поцелуе, так это то, что я не могла угадать его реакцию. С него станется – может сделать массаж и спокойно идти спать. А щеки мои еще слегка пылали от стыда, как он застал меня мастурбирующей.

Неожиданно его язык прошел по моему позвоночнику снизу вверх, Михаил поцеловал мне шею, языком опустился до лопаток и принялся целовать между ними. Я решилась, но перевернуться Михаил мне не дал, удерживая руками.

– Тебе не нравится? – С хитрецой спросил он.

– Продолжай. – Я хихикнула, когда он опустился к ребрам. – Только не щекочи.

– Договорились.

Язык гулял по спине, как петух по своему двору – с силой нажимая, лаская, нежно вылизывая. Полным хозяином он шел сверху до низу и щемяще-игриво поднимался до шеи, где кружил торнадо, заставляя меня мокнуть и тихо, раскрывая широко рот, хватать воздух.

Михаил последний раз растер мне спину широкими движениями рук, хлопнул между лопаток и заявил:

– Сеанс окончен! Всем спать. Господа, все в сад!

Я тихо прошептала:

– Требую продолжения банкета:

– О, серьезно?

– Не шучу:

Михаил перевернул меня и подхватил на руки. Я висела у него на руках, глаза его блестели завораживающе в свете луны и когда губы наши слились в одном долгом поцелуе, я уже не сопротивлялась – слишком долго я ждала этого.

Он перенес меня на свой диван и положил на спину, не прекращая бесконечный поцелуй. Язык, как недавно по спине, стал хозяином в моем рту, он то сладко боролся с моим языком, то проникал глубоко, то скользил по деснам.

Когда я почувствовала под собой диван, он ртом опустился ниже, на шею, вихрем проходя сбоку до ушей, он целовал мочки и снова спускался, всасывая, целуя, играя. Я обхватила его шею, чувствуя, как от возбуждения покалывает в боку. Соски приятно терлись о футболку, затвердев, как два маленьких члена.
Я хотела достать до его члена и поласкать его, но Миша уверенно перехватил мою руку, опустил ее на грудь и положил на ложбинку между грудей. Сам он, не переставая ласкать шею, подвел руку снизу к левой груди и легко сжал ее. Сосок оказался между его пальцами, они сошлись с двух сторон и я шумно выдохнула..

Другая рука моего любовника подняла на мне футболку. Я выгнула спину, частью от наслаждения, а частью помогая поднимать футболку и мои груди выскользнули белыми маяками в лунном свете комнаты.

Миша поцелуем потянул меня к себе и когда я полуприсела на диване, через голову снял с меня майку. Потом он неизвестно как оказался сзади, языком играя с моей шеей, и целуя затылок, а руки свободно гуляли по груди, пикировали к пупку. Правая рука опустилась к бедрам и проскользнула глубоко вниз, на мокрые трусики. Я крепко сжала ноги в экстазе.

Видимо, Миша расценил этот жест не так, или он решил подождать, но рука его покинула мои трусики; она переместилась на коленки, поглаживая бедра от трусиков до коленных чашечек.

Пальцы сжимались, захватывая кожу в складку, Миша играл на моих бедрах, как на фортепиано и я всем телом подавалась к руке, желая ощутить ее на своих нижних губах и одновременно стыдясь этого похотливого желания.

Миша положил меня на спину и я даже не заметила, как он поцеловал мне сначала левый сосок, потом правый потом язык его вкрутился в ложбинку между грудей. Сжав груди, Мишка целовал их по очереди, ласкал ареолу, спускался чуть ниже, задевая языком ребра и доходил до пупка, куда он погружал горячий язык, и потом снова взлетал вверх, обходя языком вокруг каждого соска по несколько раз. Он смыкал рот на груди, но большей частью ласкал соски, не прерывая к ним доступа воздуха, он целовал меня с раскрытым ртом и лишь язык бешеной юлой вертелся вокруг сосков, переходил на живот и опять долетал до шеи, потом грудь.

От череды ласк я готова была кончить и тут Миша языком опустился до пупка и продолжил скользить вниз, дошел до трусиков, которые уже превратились в сплошную мокрую тряпку. Не останавливаясь, он сдернул их до колен, поднырнул головой под трусиками и оказался прямо между моих ног.

Я замерла, замирая. Он замер, ожидая. Никогда еще никто не целовал меня там. Мужчины норовили всунуть быстрее и кончить по возможности не в меня: Когда нос Миши ткнулся мне в малые губы, набухшие, уже разошедшиеся в готовности принять его в себя, я была на грани.

Дыхание хрипело в горле, бедра взлетали за языком моего соблазнителя, а сердце билось как паровой молот. Казалось, оно даже заглушает скрипы из кухни, где любовники до сих пор не могли утихомириться.

Язык снизу вспорхнул к клитору, обошел вкруг и губы его сомкнулись на моих малых губах, мы словно поцеловались. Он сомкнулся губами на моих, обхватывая одну в плотном плену и заскользил снизу вверх потом обратно. Перекинулся на другую. Видимо, я слишком сильно сжала колени, потому что он развел мне ноги чуть не до боли, рука одна заскочила мне под ягодицы, поднимая меня навстречу ласкам, а другая оказалась на груди и сосредоточилась нас сосках.

Пальцы мои гуляли в Мишкиных волосах, я легко теребила ему уши, а сама закусывала губы в экстазе. Когда его язык ввинтился в меня, я не смогла больше терпеть и мои соки брызнули на его лицо. Ногами я так плотно сжала его, что Мишка не мел никакой возможности освободиться.

Язык его запорхал снизу вверх, а когда я слишком вскинула бедра, оказался на перегородке между влагалищем и анальным отверстием. Язык закрутился вокруг перегородки и оргазм взорвался во мне мириадами безумных звезд.

Возбуждение медленно спадало, очень медленно. Миша лежал рядом, прижавшись ко мне всем телом, а точнее, это я благодарно прижималась к нему, бедром ощущая возбужденный член. Миша спокойно ласкал мне грудь и живот, пока я отходила от взрывов звезд в голове.

А двое на кухне никак не могли успокоиться и стоны шли уже во весь голос. Наверное, именно это никак не давало мне остыть, сладострастные вскрики Элины возбуждали меня и Мишу до невозможности. Когда вот так рядом, за стеной, занимаются любовью двое молодых людей, а вы до предела возбуждены: да: это что-то.

Я решилась, плюнув на скромность, я оттянула Мишины плавки и обхватила ствол члена. Миша поцеловал меня, оторвался и стал целовать шею, а я не прекращала ласкать его жесткий член.

Миша совей рукой направлял мою руку, задавая темп и силу сжатия. В конце концов, он перевернулся на спину, выставив член торчком в потолок, обнял меня левой рукой, а правой стал помогать моим движениям на его члене.

Мое было спадающее возбуждение снова взлетело на недосягаемые вершины, а когда Миша, изогнувшись, обхватил губами мой сосок, я почувствовала сжигающий меня изнутри жар страсти. Сильно сжав член, памятуя о том, что мужчина может терпеть достаточно сильные ласки, я быстро стала двигать рукой, мастурбируя его.

Струя спермы ударила, когда моя рука была на сомом верху и была, казалось, настолько сильна, что руку просто сбросило с члена. Горячие капли упали мне на живот, а кулак мгновенно заполнился горяче-тягучей жидкостью.

Миша слегка застонал и нежно поцеловал меня в щеку, в губы и в шею.

– Где ты этому научилась? – Ухмыльнулся он.

– Самоучка я.

Миша хмыкнул и снова поцеловал меня, на этот раз взасос, глубоко проникая языком и посасывая губы.

Мы тихо разговаривали о всякой ерунде следующие минут двадцать, тихо лежа в обнимку лицом друг к другу. Лица наши были близки и я легко могла поцеловать его, что и делала несколько раз, легко касаясь его губ.

Трусики к тому времени я совсем сняла. Мокрые, они лежали где-то за спинкой дивана. Ненавижу одевать мокрые холодные трусики. Благо я в брюках, решила, когда пойду домой не одевать трусики.

Я провела право рукой вниз и сжала его стоящий член. Глаза Миши блестели в слабом свете из окна, он притянул меня к себе и поцеловал. Долго я так не целовалась. Он перешел на шею, нежно целуя, легко-легко покусывая. Потом во власти его языка оказалось ухо. И снова шея. Думаю, подо мной было уже приличное мокрое пятно через пять минут ласк.

Я водила рукой по члену, на головке быстро-быстро, со слабым нажимом, на стволе сильно и медленно. Миша прижался ко мне тазом и внезапно двинув членом, проник мне между бедер. Наши органы соприкасались, Миша сделал несколько фрикций, лаская большие губы.

Я захотела почувствовать его глубже, еще глубже, захотела, чтобы он проник в меня. Видимо, Мишка понял это желание. Он перевернулся на спину и помог сесть на него.

Я сидела чуть выше его члена, так что тот находился между ягодиц. Мишка возлежал на подушках так что его голова находилась на уровне моей. Когда я откинулась назад, грудь оказалась в полном его распоряжении.

Он приподнял меня слегка и проник пальцем в мою трубочку, не отрывая языка от груди.