Вечер на даче

Маленькие дома в дачных районах ближнего Подмосковья, какие интересные тайны скрывают их глухие заборы и плотные шторы. Гигантские особняки из красного кирпича – гибрид Бутырской тюрьмы и Казанского вокзала с их холодными залами, прорисованными и обставленными страшно дорогими, а потому бездушными дизайнерами, не могут создать те маленькие интимные секреты, от воспоминания о которых начинает колотиться сердце и становится сухо во рту. Под их крышами могут происходить только оргии в духе римских императоров, скучные из-за своей показной роскоши, и потому приевшиеся и вульгарные:
История эта началась очень давно, когда мой Виктор подружился на работе с Верой, симпатичной ухоженной блондинкой (правда крашенной). Вера и ее Лешик были наши ровесники, и у них также рос сын. "Добрые" люди намекали мне о странностях дружбы между мужчиной и женщиной, но застать Веру и Виктора в процессе измены не удавалось, и поэтому я мучилась приступами ревности, а что еще хуже неопределенностью. Однако чтобы не выглядеть полной дурой из-за своей беспричинной ревности приходилось с ними встречаться. Вовремя одной такой вечеринки, когда все уже хорошо выпили, я по делам позвонила своей подружке, и от имени хозяев – Веры и Лешика, пригласила ее на вечеринку. Так, как подружка не знала дорогу, то я пошла ее встретить. В провожающие мне был отправлен Лешик.

Я в красках представила себе сцену, которая произойдет в наше отсутствие, но делать было нечего – надо идти. Когда я нагнулась, чтобы надеть туфли, Леша, как бы случайно натолкнулся на меня сзади, и достаточно плотно прижался к моей попе. Через натянутую ткань платья я почувствовала его возбужденного красавца. Как только мы вышли в межквартирный коридорчик, Леша прижал меня в угол и начал целовать. Я инстинктивно попыталась его оттолкнуть, но потом сообразила, что это будет неплохой компенсацией за мои нервы, издерганные ревностью. Я открыла рот и впустила его язык в себя. Поцелуй получился таким сильным и долгим, что у меня перехватило дыхание, и закружилась голова, и я буквально повисла у Леши на руках. Он это воспринял как мою готовность к продолжению и запустил руку ко мне под юбку. Нельзя сказать, что я была полностью верна своему благоверному, и у меня изредка тоже случались короткие романы и при случае я могла позволить некоторые вольности с собой, но этот натиск был столь неожиданным и сильным, что я растерялась. Леша подхватил мою правую ногу под колено и поднял ее вверх. Тут же я почувствовала, как в меня входит что-то толстое и горячее. Когда он успел расстегнуть брюки и достать свое орудие, и каким образом он вошел в меня, минуя трусики – это до сих пор для меня тайна. Так как моя киска не успела еще намокнуть, это яростное вторжение причинило мне такую боль, что мне стоило больших усилий сдержать крик. А Леша был и так сильно возбужден, а тут еще он вдавливал в меня свой член по сухому, и после второго толчка кончил в меня. Когда он выдернул член из меня, по внутренней стороне бедра у меня потекло, трусики окончательно намокли и прилипли к телу. От злости меня буквально затрясло, и я выскочила на улицу. Обидно было не то, что намокли трусики – в темноте я их сняла и выбросила в кусты, и не то, что он, не спросив, вошел в меня, а то, что кончил в меня, не спрашивая, можно или нельзя. Мы с Виктором никогда не предохранялись, муж всегда ухитрялся вовремя выдернуть и кончить мне на животик, а для интрижек в сумочке у меня всегда была припрятана парочка резинок. Во дворе я выдала Леше все, что я о нем и его жене думаю. Я предполагала получить удовольствие и заодно отомстить неверному мужу и его любовнице, но получилось так, что меня попросту изнасиловал Верин муж. Леша, как мальчишка, совершивший не очень хороший поступок, попросил прощения и заклинал ни слова не говорить его Верочке, так, как, для него это было бы самым страшным наказанием. Хотя мой муженек ничего не заметил, настроение было испорчено, и вечер закончился кое-как. Теперь только оставалось со страхом ждать, начнутся или нет месячные. К счастью в тот раз все обошлось и не пришлось чиститься. Но я все же сократила наши встречи до минимума. Прошли годы. Я постепенно пришла к мудрому заключению, что если Вера за столько лет не предприняла попыток разрушить нашу с Виктором семью, то пусть они и дальше потихоньку трахаются. Тем более я перешла на другую работу и "добрые" люди перестали дуть в уши о том, какая я несчастная. Обида за изнасилование и подавно прошла и забылась. Со временем мы купили рядом с городом небольшую зимнюю дачку и перебрались туда жить. Позади осталась холодная квартира и толчея на улицах.
Однако у тишины и уединения дачной жизни был свой минус – скука, да и отношения с мужем стали более прохладные – секс уже не вызывал тех эмоций, что раньше. Если в городе друзья могли между делом забежать, поболтать о том, о сем, пропустить пару рюмочек, то на дачу надо специально выбираться и на это уходило много времени. Да и друзей с возрастом становится все меньше – кто-то сам не выходит на связь, с кем-то самим не хочется встречаться, а кто-то уже навсегда ушел. Однажды я встретила в городе Веру, и мы с ней разговорились о жизни и всяческих житейских проблемах. Я пригласила ее с Лешей к нам на дачу. После этого наши дружеские встречи возобновились.

И вот однажды во время очередного застолья Вера объявила, что едет на две недели к родственникам в Польшу, и в шутку попросила, чтобы мы не оставляли ее бедного Лешика в одиночестве. После того вечера я стала ловить себя на том, что вспоминаю тот давний случай и то чувство переполненности внизу живота. Все чаще я просыпаюсь среди ночи оттого, что во сне во всех красках, как наяву, продолжаю заниматься любовью с Лешей. Чтобы снять возбуждение приходится расталкивать мужа или нещадно самой теребить свою киску. В конце недели я, под предлогом узнать, как дела, позвонила Леше, и пригласила его к нам в гости с ночевкой. Вите объяснила, что делаю это для него – не так скучно пройдут выходные. Для себя решила в субботу под благовидным предлогом отправить Виктора в город, а там будь что будет. Однако все вышло не так:

Вечером сели за стол, а так, как по телевизору шел какой-то интересный концерт, то мы все трое сели на диван – я посередине, а "мальчики" по бокам. Забыла сказать, что у меня, не смотря на возраст, грудь пышная и хорошо сохранилась. Перед ужином я надела бюстгальтер и блузку с глубоким вырезом, которые выгодно подчеркивали форму груди и позволяли наблюдать ее почти всю, оставляя, однако места для фантазии. Уже после третьей рюмки мальчики больше смотрели на грудь, чем на телевизор. Во время тоста "за очаровательную даму" мальчики встали и по-гусарски начали на перебой сыпать комплименты в мою сторону, что особенно удивительно для моего благоверного. Он же посетовал, что я холодная, как ледышка, и могла бы наградить за их красноречие поцелуями. Поцелуи в обоих случаях получились более продолжительными, чем того требует этикет, и результате у Леши и Виктора в глазах запрыгали чертики, и брюки у обоих спереди определенно оттопырились. Я знала к чему эти чертики. У меня мысли начали путаться, и стало не хватать воздуха, от чего грудь стала вздыматься все сильнее. Виктор наклонился и поцеловал мою левую грудь. – Прекрати немедленно, Леше ведь тоже захочется. – Милая, а тебе что тяжело дать и ему поцеловать? – Нет, отчего же: Виктор кивнул, и Леша припал губами к груди. Мой муж взял мою руку и положил ее к себе на брюки, где рвался на свободу его боец. Сообразив, что нужно это сделать и с другим "мальчиком", я обхватила Лешиного красавца и стала его мять.

Прошло совсем немного времени, и я уже сидела в расстегнутой блузке, а грудь торчала из лифчика, и соски стали бардовыми от страстных засосов. У Виктора и Леши члены торчали из расстегнутых брюк, а мои руки были мокрыми и скользкими от их выделений. Внизу живота начала накапливаться приятная сладкая тяжесть, от которой теряешь всякую осторожность и способность трезво мыслить. Лишь одна мысль в голове – быстрее, быстрее отдаться.

Я, уже никого не стесняясь, предложила подняться на второй этаж, в спальню. При подходе к кровати "мальчики" были уже голые. Я успела избавиться только от юбки и трусиков, как оказалась опрокинутой на кровать и зацелованной обоими до остановки дыхания. Это ни с чем несравнимое чувство, когда два рта попеременно целуют губы, шею и соски, а четыре руки беспрерывно гладят и ласкают каждый участочек тела, погружаясь при этом в истекающую соками киску. Я держала в руках оба члена, успевая при этом двигать кожицы на них. Моя киска текла так, что я чувствовала, как влага стекает по промежности на попу. – Ну же, хоть кто-нибудь из вас сжалиться надо мной – простонала я.

"Мальчики" остановились, и Виктор подтолкнул Леху. – Гостю первому. – Витюша друг, – и Алеша перекинул свою ногу через мою. Я раздвинула ноги пошире и согнула их в коленях. Леша навалился на меня и уперся членом в низ моего живота. Хотя там было все мокро, и его член тоже был скользким от желания, но он все равно никак не мог найти вход. Я обхватила ладонью Лешин член и направила его в себя. У Лехи боец был явно крупнее, чем у мужа, но по нашей с ним смазке легко проскользнул внутрь меня. Оттого, что член вошел так легко, у меня возникло ощущение неполного заполнения влагалища не так, как это было тогда в подъезде. Я выгнулась в пояснице навстречу члену, и тут же тупая боль заставила меня застонать. Леша своим концом буквально протаранил матку, и я судорожно отпрянула. Мне показалось, что член толкнул не только матку, но все у меня внутри. Сердцу стало тесно в груди, и оно как будто сжалось и лихорадочно застучало, отдаваясь толчками в висках. Но вот член вышел наружу, киску мою охватила сладкая истома, и мое тело самопроизвольно двинулось на встречу новой боли. На этот раз боль была слабее и вызвала уже приятное колыхание органов внутри. Леша вошел в ритм, и с каждым его толчком от живота к голове поднимались горячие волны, потихоньку гася для меня внешний мир. Мой любовник оперся на локти и впился поцелуем в мою шею.