Бумеранг

Леонид Иванович еще больше от удивления раскрыл глаза, чтобы запечатлеть происходящие события. Он не мог сообразить, где он находится и что все это значит.

– Мой! Мой! Мой! Мой хозяин! Мой повелитель! Мой бог! – твердила женщина в образе кошки, лапки которой тем временем его раздевали. – Ты мой! Навеки мой! Я тебя никогда и никому не отдам!

– Ты су-ма-шед-ша-я! – это единственно, что мог выдавить из себя Чижов.

– Я люблю тебя! Слышишь, люблю!

Мужчина закрыл глаза, в тот момент, когда женский язык облизывал его нос, лоб, губы, которые были слегка приоткрыты от такого дива.

Аверьянова, повиляв хвостом, удалилась в спальню и, стянув с кровати одеяло, постелила его возле праздничной елки на узбекский ковер ручной работы.

– Ве-роч-ка!

– Что?! – озорно спросила женщина, сверкнув глазами.
Встав на четвереньки, она подползла к дивану, на котором, широко раскинув руки, сидел бывший первый секретарь райкома комсомола, и стала снимать с его ног теплые зимние сапоги.

– Что ты делаешь со мной?

Женщина в образе кошки и не собиралась отвечать на поставленный вопрос. Стянув с Чижова брюки, она подала палку, и он, поднявшись при помощи ее волшебных рук, сделал несколько шагов, чтобы добраться до лежащего на полу одеяла.

– Осторожно, милый! Осторожно! Только без эмоций! Это может только навредить твоему здоровью! – проговорила Аверьянова слабым голосом, помогая любовнику лечь на пол.

– Я сейчас потеряю рассудок! Это что, спектакль или кино?

– Тебе виднее! – улыбнувшись, проговорила неугомонная женщина.

Она взяла в свои лапки его главное мужское достоинство, его красное знамя. Он облегчено вздохнул.

Леонид лежал на полу с полуоткрытыми глазами и стонал от удовольствия, в то время как Вера творила свои чудеса.

Очнулся он только в тот момент, когда Аверьянова провела чем-то по его лицу. Широко раскрыв глаза, мужчина от неожиданности вскрикнул.

Перед ним стояла женщина в черной блестящей на пол-лица маске. Соски грудей прикрывал черный цветок, усыпанный блестками, а на поясе красовался широкий ремень из какой-то блестящей клеенки. В руке она держала три павлиньих пера, которые плавно касались его волосатой груди. Мужчина застонал. Стоны стали усиливаться с каждой секундой, и Леониду показалось, что он сейчас умрет от перевозбуждения.

– Я у-у-ми-ра-ю-ю! У-у-у-ми-ра-ю-ю! – простонал Чижов, как в каком-то бреду.

Вера опустилась на колени, отбросив одно перо в сторону. Два других исписывали различные узоры на его груди, и мужчина никак не мог совладать с собой. Аверьянова взглянула на часы, висящие на стене и, спохватившись, произнесла:

– Сегодня мне на работу звонила твоя супруга. Она все о нас знает.

– Ну, и черт с ней... Это её проблемы. Я люблю тебя. Когда... Когда вновь повториться этот чудеснейший новогодний праздник?! – растроганно, дрожащими губами спросил гость, поднимаясь с пола. – Ты подарила мне то, ради чего я готов хоть сегодня умереть.

– Не смеши людей! – рассмеявшись, произнесла коварная женщина, – Если ты думаешь, что это предел моему воображению, то ты ошибаешься! Это только начало предновогодних праздников.

– Что ты этим хочешь сказать?!

– Впереди нас ждут ратные подвиги. Но только при одном условии...

– Каково же твое условие?
– Я хочу, чтобы ты развелся с женой.

– Я люблю тебя...

– Я знаю. И что из этого? Мне уже это до чертиков надоело. Ты должен наконец-то сделать выбор!

С этими словами она покинула комнату. Но не прошло и пяти минут, как она возникла перед Чижовым в образе Снегурочки с большим красным мешком в руке.

– Переодевайся... Стань моим Дедом Морозом! – подавая мешок, промолвила она.

Леонид вошел на кухню в костюме Деда Мороза, опираясь на палку.

Аверьянова пригласила его к столу и налив рюмку водки, подала ее.

– Чтобы твое орудие производительно работало в любое время суток и никогда не знало простоя! – произнесла она тост, стоя.

– Выполняло и перевыполняло намеченный производственный план! – дополнил мужчина.

Он уже не представлял своей дальнейшей жизни без этой женщины.

Вера пригласила его в комнату и, включив музыку, развязала красный халат Деда Мороза, под которым было нагое тело. Она несколько раз нежно коснулась рукой его волосатой груди:

– Не бросай меня! – взмолился мужчина и, обхватив женщину за ягодицы, стал медленно опускаться на колени.

Слегка приподняв наряд Снегурочки, Дед Мороз приник к её "Полярной звезде".

– Что ты сделала со мной! Я не могу без тебя! Не могу! Я только и делаю, что думаю о тебе все двадцать четыре часа в сутки! Я лишился покоя! Сна! Еда не лезет мне в горло! Я постоянно чувствую прикосновение твоих волшебных рук, которые творят чудеса на моем теле!

Вера оттолкнула Чижова от себя и медленно направилась в сторону спальни. Он, не в силах подняться на ноги, издавая стоны, при помощи рук стал ползти за ней, волоча по полу ноги.

Очутившись возле кровати, мужчина поднял на нее глаза, полные слез, и почти шепотом, взмолившись, произнес:

– Помоги мне! Не отталкивай меня! Возможно, я тебе еще пригожусь!

Спальня была украшена гирляндами, огоньки поочередно то загорались, то тухли. Эта обстановка еще больше возбуждала.

– Верочка, я после Нового года поговорю со своей женой... Верочка... Не бросай меня... Мы обязательно будем вместе...

Вера еще долго сидела на лоджии, вспоминая о совместно прожитых с Чижовым годах.

Сон сморил её, и она вошла в спальную комнату. Муж храпел, и Вера заорала во все горло:

– Да, когда же наконец-то кончатся мои муки! Господи... Сделай же меня вдовой!

Леонид Иванович приоткрыл глаза, и слегка улыбнувшись, произнес:

– Почему вдовой?! Не дождешься, солнышко... У меня есть женщина... Молодая женщина... Я очень её люблю... Так, что, Верочка, готовься к разводу, – лениво проговорил он, перевернувшись на другой бок.

– Какая женщина?! Кому ты нужен с испорченным агрегатом?!

– Это он для тебя испорчен, а для той, кто последние годы была рядом со мной и родила мне дочь, он всегда на взводе.

– Ты что, надо мной издеваешься?

– Почему издеваюсь?! Я бы ушел от тебя давно... Да она... Она не хотела, чтобы я уходил от тебя.

– Кто она, эта дрянь

– Таня... Мой секретарь.

– Нет! Нет! Скажи, что ты пошутил! Скажи, что это неправда! А на работе? На работе кто-нибудь знает, что ты мне изменял? – испуганно спросила Вера со слезами на глазах.

– Все... Об этом знают все.

Она упала на кровать и заголосила.

Чижов поднялся с постели и, открыв дверцу шкафа, стал собирать вещи.