Случилась эта история в холодной провинции под названием Скайрим. После всех разборок с драконами, довакин Сангвис (темная эльфийка) направлялась в двемерские руины. Кулаки чесались от того, как хотелось надрать пару механических задниц, а собственная задница эльфа жаждала приключений, которые она потом и нашла. Сангвис – красивый темный эльф. Грудь 2-лол размера, упругая попка. Для ее 16-ти лет она была ого-го как развита. Кроваво-красные глаза, пухлые губки и серая кожа лишь дополняли ее образ. Характер эльфа был славным. Добрая, веселая и приветливая девушка. Так не похожая на своих сородичей из Морровинда. Когда Сангвис подошла к руинам, то увидела к самого входа пару палаток из шкур, потушенный костер, от которого шел слабый дымок и несколько тушек злокрыс. «Наверное, бандиты ушли ...
"Чист берёзовый сок!", прокомментировала удоволенная Баба Яга, вдоволь испив вкуса радости истерзанной Нитени, "А и еблива ж должна быть ты, а лейтенант?!". "Я девственница, бабушка, неуж-т не заметили. ", абсолютно расслабленно и в неволии Нитени лишь отмахнулась, присаживаясь вновь на топчан и в неге простираясь совсем по нему. "Дак што, што девственница!", философничала с перепою карга, "Девственнице ебливость самой матерь-природой прописана!. Целость хоть и за забором, а ебётся куда уж смелей!. " В таком тихом исполненном лёгких воздушных чар неженьи пребывала Нитени добрую вечность до самых тех пор пока бормотанье Яги не свело её полностью в колыбельный уютящий сон. – Хватит спать, а то выспишься! – пробудило её всё то же старичье шамканье. – Время астрономической полночи на пороге! ...
Когда Нитени заблудилась в лесу это не показалось ей ни страшным, ни ужасным. Над весенне беспечной зеленью деревьев вовсю светило полуденное солнце, на то и дело попадающихся полянках чуть ли не позванивали от распустившейся радости молодые цветочки, а под одним из кустов потешно пялились розовоносые зайцы. Найти только что ускользнувшую из-под ног тропинку при таких обстоятельствах казалось Нитени парой пустяков. Но когда тени стали большими. И лёгкий весенний ветерок принёс первую прохладу наступающего вечера. И ножки её в бархатных сапожках не могли более скользить уж по покрову прошлогодней опавшей листвы. Тогда Нитени почувствовала в себе отчаяние пред надвигающимся хладом и сумраком дикой лесной ночи. Без внутренних сил опустилась она на совсем крохотной полянке прямо на землю и ...
Автор: Катерина Фон Рейтенвальд Если страдание и даже боль имеют какой-то смысл, то он должен заключаться в том, что кому-то они все-таки доставляют удовольствие. (Фридрих Ницше) ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА Этот замечательный дневник был обнаружен в архиве знаменитого писателя и мыслителя революционной эпохи – маркиза Киннерштайна. В годы молодости маркиз сыскал себе славу распутника и охотника до женщин. Однако, в последний период жизни, Киннерштайн приобрел известность свободомыслящего, не терпящего компромиссов человека, исповедующего идеалы терпимости и умеренности. Несмотря на то, что большая часть философского наследия маркиза касается вопросов бытия и смысла жизни, отдельные произведения, входящие в состав его огромной коллекции сочинений, относятся к области нравов. Приведенный ниже ...
К рыбалке Юльку пристрастил отец еще с детства. И та, встав уже взрослой девицей, любила на утренней зорьке посидеть с удочкой. Ее любимым местом была тихая заводь в сорока километрах от города в живописном бору. Это место показал ей отец, и теперь как случался свободный выходной, она приезжала сюда. Заглушив двигатель старенького мотоцикла, Юлька спрыгнула, разминаясь и потягиваясь. Было по-летнему душно, что девушка переоделась в крохотный купальник, состоящий из одних плавочек прикрывавших малую часть ее плоского животика. Разведя костер и поставив палатку, она неотходя далеко, присела. Ее почему-то это возбуждало. Она представляла, что из кустов за ней подсматривают речные нимфы или русалки горящие желанием прикоснуться к ней и погладить за ядреный зад. Не ожидая от нимф и русалок ...
Чтобы не утомлять читателя новыми именами назовем нашу героиню О – нежную француженку с Русскими корнями в области геммороя. Лаконично и сказочно. Для любителей псевдо реализма ее могут звать Нюрка из горняцкого поселка Дымошахтинска, но кажется пра пра дед ее был француз. Итак наша Нюрочка О, познакомилась с нежно равратным графом французом с русскими корнями. Ему имя вовсе не нужно, он ведь нужен как хер затейник, для нашей героини. Ну и будет граф Хертолстой. Или познакомились наши героини с новорусским парамилитаризированным атлетом бандитом бизнесменотом спонсором с Французскими корнями в смысле размера корня. Как же его назвать? Ваня пошло, Коля можно, о придумал: Толик – положи х на столик. Да да, но у него должна быть кликуха, без нее у нас, как у графьев без титула ни куда: Все ...
Тира шла по лесной тропинке, прислушиваясь к голосу леса. Шелест листьев, шорох травы, стрекот кузнечика или крик пролетающей мимо птицы могли многое сказать молодой ведьме. Особенно сейчас надо быть очень внимательной, после случая с охотниками за нечистью, которые на свою беду сумели подобраться слишком близко к их домику. Хорошо, что мать вовремя почуяла опасность и "отвела" людям глаза, заведя в болото, откуда те не смогли выбраться. До Шабаша осталось совсем мало времени. В этот волшебный день, а затем и ночь, различная нечисть со всех уголков страны слетается на Проклятую поляну, где пьет, веселится и предается разврату. Иногда, правда довольно редко, на ежегодном Шабаше появляется кто-нибудь из демонов или колдунов высших порядков. Мать встретила Тиру на крыльце. "Зайди-ка в дом, ...
– Мяу! – проурчал Авель, облизывая белые ноги своей Госпожи. Он был одет в пушистый костюм кота из белого меха. На лице был грим, на голове мягкие ушки, из попы виднелся хвост. Лолита листала журнал, сидя на диване. – Нежнее: Нежнее, котик, – говорила Она. И Авель с большей любовью продолжал ласкать ножки. Его язычок настолько привык ухаживать за Госпожой, что во время бездействия чувствовал себя неуютно. – Муррр: – урчал Авель. Лолита потянула кота к себе, держа рукой за розовый мех на его шее. – Котик мой, – приласкала Она Авеля, прижав к своей пышной груди и погладив заботливо по голове, – Сладкий мой, – после чего последовал хорошей силы шлепок по попе. Авель замурлыкал. – Мурлычь, мурлычь, – прошептала Лолита, снова погладив Авеля, прижимая его голову к груди. И снова раздался шлепок ...
Проснувшись утром, дети бросились к ёлке. Подарочных коробок было много. Пятилетний Авель жадно перебирал коробку за коробкой в поисках найти записку на своё имя. Записки чередовались – "Для Вали", "Для Мари". Авель скорее хватал следующую коробку и думал, чем скорее переберёт подарки на чужие имена, тем скорее доберётся до своего. Вскоре коробок осталось две. Авель был уверен: "В одной из них точно подарок для меня. Ведь не возможен новый год без подарков". Он протянул медленно руку и взял первую коробку: Надпись "Для Вали". Авель, демонстративно выражая невозмутимость на лице, подвинул коробку сёстрам, которые сидели всё ещё у первых подарков и сравнивали чья кукла красивее. Авель подумал о странностях женских интересов, затем вернул своё внимание оставшейся коробке. "Последняя – моя. ...
Светлана вошла в мастерскую. Ей рассказывали о том, что здесь живет старый Мастер кукольных дел. Он делал куклы еще до ее рождения. Ни кто в городе уже не помнил с какого времени здесь появилась эта мастерская, казалось что она была всегда. Она уже стала символом их города. Мастер же никогда не продавал своих кукол, иногда он дарил их. Он считал кукол своими детьми. Светлана позвала: – Есть кто-нибудь? Но никто не ответил. Она прошла дальше. Это был самый настоящий храм кукол. Они были везде. Ей показалось, что они смотрят на нее живыми глазами и улыбаются. "Что за мистика", – подумала она и еще раз позвала: – Есть ли кто-нибудь дома? Она села в красивое старинное кресло и решила подождать мастера. Вчера она разговаривала с Мастером в парке и договорилась о встрече. Светлана была художником-оформителем ...
