Я тебе свою любовь подарю Ты желанная мною сейчас И в тебе я жадно страсть утолю Всю любовь тебе отдам в один час Я тебе свою любовь подарю Слышу, как ты тихо стонешь во тьме В темноте твои я губы лижу Языком раскрою розу тебе Я тебе свою любовь подарю Что заслуживаешь ты много лет Жадно, страстно всю тебя отлюблю И наступит сладострастный конец Не забуду твоих нежных грудей Как с восторгом я соски целовал Наслаждаясь, я себя не жалел Губы алые твои я лизал: Провели в постели целых три дня Словно в сказке заколдованной жил Я тебе отдался весь, до конца: Ты сказала на прощанье любя: "Так меня ещё никто не любил! ...
Как десять лет в воде живёт Личинка и не знает, Что день метаморфоз придёт. Начнётся жизнь другая, И та, которая была Уродиной нелепой, Расправит тонкие крыла И устремится в небо. Вот так и я в свои года Из-за моих пристрастий В любви не знала никогда Ни радости, ни счастья. Всё потому, что с малых лет Стремилась к подчиненью, А натыкалась на запрет, На ругань и презренье. Я дожила до двадцати, Обычной притворяясь, И лишь тогда смогла уйти Из дома, не скрываясь. Но эти поиски тогда Закончились впустую: Все эти? Домы>,? Господа> Играли вхолостую: Одним из них была нужна Прислуга или шутка, Вторым. обычная жена, А третьим. проститутка. Всё это шло от кошелька, От похоти, от лени, Никто из них наверняка Не думал о владении. И только года через два Я встретила мужчину, Который внял моим словам ...
Я торжествую. Я султан! А мать – наложница. Диван, Согласно моему приказу, Разложен. Видимо, ни разу Альбина не ложилась спать В таком отчаянье. (На мать Смотрел я с жалостью, признаться. Но добровольно отказаться От роли мужа, господина Уже никак не мог). Альбина Дрожала от стыда и страха, Стеля постель для падишаха, Который в свой пришел гарем (Ну, то есть – для меня). Совсем Разволновалась баба. Руки Тряслись у сладкой Али. Муки Запечатлелись на мордашке, Ее зареванной. По ляжке Погладил мать, когда нагнулась Разгладить простынь. Содрогнулась Моя наложница всем телом. А я провел ладонью смело По голой ножке. Взял за попку. Альбина посмотрела робко, Но промолчала, продолжая Простынку расправлять. Какая У мамы жопа! Самый сок! Ну разве я представить мог, Что вот так запросто задрать Мне ...
Моя любовь, раскинув ноги, Сосала хуй. Я, На пороге родного дома своего, Читал газетку, И всего. Лишь, бурной страсти предавался. Но не подумайте: Стебался! Над милой прелестью своей. Я весь, с концом, отдался ей. С прележной, утренней заботой: Я упражнялся в ней. работой. Она. сопя, пыхтя, вздыхая, Причмокивая и лаская Мой напряжённый (в страсти пыл), мусолила. Я говорил: Сосите, милочка, соссите – дрочите хуй и не мычите, Когда вставляют его Вам, Здоровые, не по годам, Горячие крутые, Пульсирующе спермой. – налитые! И тут, Разгорячённый в счастье пыл, Возрос. Пока я не остыл, Откинул ту газетку всё же И произнёс: Встань раком, что ли. Дай разрядиться, Не заснуть в ночи. Ох, да. Далёк же путь, прости; проделал я, Что б встретив здесь такую кралю, Не выебать тебя. И. впрямь не знаю, Что ...
Уступив мольбам горячим Две точёные колоны Солнцем в "бронзу" обожённы В небо вскинешь "О МАДОННА!" Залюбуюсь ими плача Формами приводят в трепет Ямочкой крутым изгибом Что слова ведь эти ножки Мне явились на погибель И дразня и завлекая Томно разведёшь вершины В наготе стыда не зная Взору обнажишь лощину Мироздания причину Там ослепительно темнея Алтарь любви богопристольник В устье тайного ущелья Жертву новую лелея Шелковистый треугольник Словно жертвенные струйки Растеклись по сторонам Две курчавых чернобурки Пролегли по берегам И в венчании пушистом Меж брегов в предверье рая Подрастал бутон душистый Для любви благоухая Колени преклоню пред райскими вратами И каждый лепесток переберу губами Божественный цветок согрею поцелуем Откроются врата со стоном – АЛЛИЛУЯ! С восторгом изломав ...
За стеклом моей темницы Сквозь решётку на окне День и ночь щебечут птицы, Закрывая небо мне, И поют про лес и поле. Так идёт который год. Птицам хочется на волю, Мне. совсем наоборот. Замок стар, кругом траншея, Все забыли обо мне. Я прикована за шею Крепко. накрепко к стене. Я скрывать не в силах боле, Рассказать хочу, друзья, Как я здесь живу в неволе, Как сюда попала я. Звать меня. А впрочем, это Нет вам смысла говорить. То, как звали меня где. то, Все успели позабыть. У меня другое имя, Но оно вам ни к чему. Я игрушка, я рабыня. Как хотят, так и зовут. Всё случилось как. то летом, Года три уже прошло С той поры с моим сюжетом. Многое произошло. Мой приятель меня бросил, Сессию я не сдала, Всё перенесли на осень. В общем, те ещё дела. Беды навалились скопом, Без друзей и без подруг ...
Расскажу я вам ребята Как гуляли мы когда-то Сил хватало на упиться Денег – на опохмелиться. Девки тоже были резвы, Хоть и не по моде трезвы. Все роскошно одевались, Хоть не часто, но – давались. И была средь них Лаура. Блядь-не блядь, а просто дура. Но зато имела тыл . Что б ты век здоровым был! Так же грудь не подкачала, Ларка ей костыль вбивала. Сзади толстая коса – вот такая вот краса! И с такою вот конфеткой Приключился случай редкий – ларка год живет одна, Ларка стала холодна. В спальне скука ее гложет И никто спасти не может. Сколько мужиков старались! Ларке в чувствах признавались. И в общении она Вроде даже весела. Как доходит до постели – ларка дышит еле еле. Губы тухнут, взгляд мутится. На такое кто ж польстится? Врач, с сантехником на пару, Раскрутить пытался Лару. Но не вышло ...
Какой ты странный – не понять тебя: В сумбуре мыслей словом истекаешь, Но, в речах и ответах, вновь страдаешь – сомнений кутерьма в твоих мозгах. Боишься трубку взять И сам ты редко звонишь, Но. рад услышать голос звонкий мой. Абсурдом, жизнь опять изводишь, И мыслью нарушаешь мой покой. Ты будоражишь искрами сознанье: Желаешь прикоснуться и познать; В непонимании порой страдаешь – в надежде, смелости бы у кого занять. Один; и зол. тосклив и весел, Бываешь, Но в душе стремишься согрешить. Непостижимую загадку детства Помог бы кто сейчас решить. Приди. Не бойся. Не обижу. Пойму, коль нечего сказать и Напоследок дай тебя увижу – чего теперь уж.: Горевать? Уйми свой пыл, и страсти остудятся – уйдут в пучину бездны бытия. А грех? Хоть в мыслях он остался. Не могут не грешить не ты ни я. И ...
Есть бабы – ни сиски, ни письки, Но хочется их нету сил, И как говорят по-английски: Имеют они секс-аппил! Магнит у них что ли под юбкой, Иль запах волшебный в пизде: Но мы свои хуевы дудки Вгоняем туда до мудей! Ни возраст, ни разница наций, Ни классовый антагонизм Не запретят проебаться С такими хоть целую жизнь! И удивлённо красавицы Пытаются вызнать секрет: Как это можно так нравиться, Когда красоты в тебе нет?!. Но вновь за пиздой этой пламенной Покорно плетутся хуи, Сдала все экстерном экзамены Она по искусству любви! В России таких очень много! Ебём мы их, сил не храня! Хоть в этом везёт, слава богу, Иначе – совсем нам хана ...
Вот ехал в поезде Хелл кажется зимой А с ним в купе сидел чувак большой Второй поменьше третий блять вобще Как будто в детстве он совсем не кушал щей. А поезд шел из Питера в Москву Уж щас не помню для чего и почему Всё было тихо, хелл чесал балду Хрипело радио ебучую попсу И вроде было там все заебися Пока не встала у большого пися Сидел он падла возбуждал себя Вдруг встал и доебался до Хелла Сказал чтобы разделся догола Но знал Хелл – жепа у него мала И думал сдохнет от стремительной атаки Большого неприятного хуя И вот он пидорас блять (снежный) засадил Ебал Хелла он падла дни и ночи И жепа нашего героя, тому на ушко прошипев, Сказала что его хуя она не хочет Но было Хеллу похуй – пусть она умрет Остался б жив хоть хуй блядь трехголовый И тут Хелл пожалел что не ебался он Ни в школе, ...
