Эстонские сборы

И мы вылезли в окно на свежий воздух.

Она быстро шла впереди. Я любовался ее движениями и фигуркой – и во мне все пело: На губах был привкус соли, которую я слизал с ее ключиц и шеи. Скоро мы пришли на озеро, к бане. Оказывается, она знала, где ключи от женской половины, и мы там закрылись. Баня была еще теплой и очень душистой. Танюшка моя быстро разделась и включила душ. Я за ней наблюдал и медленно раздевался. Мой член наливался и нехотя распрямлялся. Танюшка тем временем мылилась и неодобрительно посмотрела на все мои метаморфозы. "Ты мне все растер там", – и она стала промыливать свою элегантную писю. Ее беленькая грудь торчала и почти не колыхалась, пора она работала загорелыми руками. "И что же мне теперь делать? – я подошел я ней с торчащим вопросом. – Я не могу так долго ждать".
Танюшка села на корточки и нежно обхватила губами мою головку. Сосать она не умела, но я одобрительно задышал и стал играть ее мокрыми волосами. Вода из душа текла все холоднее и холоднее, и долго так продолжаться не могло. "Пошли погреемся, – и я повел ее в парилку, – а то замерзнем". Эстонское лето – это сырость и прохлада по ночам.. Парилка еще хранила тепло. Но где и как ее разложить – непонятно. Сзади давать она противилась, хотела видеть меня перед собой. Мы забрались на узкую верхнюю полку. Она плавно раздвинула свои длинные прекрасные ноги, уперлась одной в деревянный потолок, а другую опустила вниз, на среднюю полку. Я просто вспотел от счастья, увидев между ног ее щелку, улыбавшуюся мне.

Я проверил двумя пальцами готовность ее влагалища – и завалился на нее. Конец мой вошел сразу, но все никак не получалось подобрать удобное положение для моего мокрого тела, зато Танюшка тихо завывала и охала, создавая атмосферу тепла и уюта. Я трудился над ней как заводной, опасаясь, как бы издерганные бегом мышцы не стало сводить. И как только я задергался и кончил, мою заднюю поверхность бедра свело с такой силой и болью, что потемнело в глазах. Конец мой сжался и бездарно выскочил из милого горячего влагалища во внешнюю тоску и муку. Все это отразилось у меня на лице. Танюшка быстро села и запричитала, "что такое там тебе не нравится и ты расстроен". – "Ногу, блин, свело, – я показал ей где, – лечить сейчас меня будешь". Я поцеловал ее в носик и лег на спину. Все, финиш:

Танюшка "лечила" меня до конца сборов. Днем в столовой мы друг друга как бы не замечали, зато ночью встречались в бане и любили друг друга до изнеможения. Правда, мне на тренировках приходилось сочковать, но зато каждый вечер я слушал рассказы Танюшки, как тренер хвалил ее за вдохновенную игру и ставил в пример всей команде.