Полярный. Повесть. (Вторая авторская редакция)

..

* * *

Он пробирался по темному длинному ангару тихо, словно барс... Он крался в темноте, словно хищник, преследующий свою жертву... Так оно и было... Только теперь они – жертвы, а он – хищник...

В дальнем конце ангара из под плотно закрытой двери пробивался свет... Вот она, его цель... Вот он, свет его маяка, чтобы не заблудиться во мраке...

Славик слышал только свое дыхание – напряженное, глубокое, уверенное... Подобравшись к заветной двери совсем близко, он осторожно снял АК с предохранителя...

За дверью слышалась какая-то возня и тихие голоса... Славик узнал их... Они... Конечно, все они были тут...

Прекрасно...

Он знал, что дверь открывается вовнутрь...

Славик замер...

Силы... Они переполняли его...

Он как молния скользнул к двери и ударил в нее ногой...
Дверь распахнулась... Он не шагнул, а буквально прыгнул в проем...

Яркий свет на секунду ослепил Славика... Но глаза тут же привыкли... Всё происходило очень быстро... Время словно сжалось в тугую, мощную пружину...

– Не ждали? – Славик сам не узнал своего голоса. Он был жесткий и безжалостный... Железный...

Романов сидел на банкетке, у стены, прямо напротив двери. Двое его подручных расположились по обе стороны возле него. Он обнимал их за шеи... Ширинка на брюках Романова была расстегнута, один из матросов шарил в ней рукой...

Все трое замерли и глядели на Славика круглыми глазами...

Вот и попались, голубчики... Ублюдки...

Славик вскинул свой автомат и передернул затвор. Звук получился смачным и громким.

Класс!

Металлическое эхо вспорхнуло под высокий потолок ангара...

Оба вахтенных матроса смотрели на Славика с изумлением. Они не двигались...

– Вон отсюда! – сказал он, обращаясь к ним, – Оставьте автоматы и вон! Живо! Шестерки...

Объяснять им второй раз не пришлось. Они словно вспомнили, что где-то их ждут неотложные дела и ретировались. Через вторую дверь...

Так, значит пошел отсчет времени.... Нужно торопиться...

Глаза у Романова раскрылись ещё шире и стали похожи на глаза огромной жабы, в них застыл ужас и немой вопрос – "НЕУЖЕЛИ ?! КАК ЖЕ ТАК ?!".

Страх сковал его по рукам и ногам, не давая возможности двигаться, защищаться, удирать – не давая возможности ничего делать. Его белое как полотно лицо вспотело, крупные капли пота скатывались по щекам и падали на светло-желтую форменную рубашку. В таком виде и с расстегнутой, вдобавок, ширинкой он выглядел жалко...

Поверженный диктатор...

– Отомри, ублюдок! – насмешливо кинул ему прямо в лицо Славик, – Теперь мы поменялись местами ... Тебе страшно? Правильно, БОЙСЯ МЕНЯ... Если бы я мог, я бы протянул для тебя эту муку как можно дольше... Если бы у меня было время... Но у меня нет времени...

Романов понял, что Славик не шутит и его рука дернулась к кобуре – он хотел выхватить пистолет...

– Сдохни, гадина! – сквозь зубы процедил Славик и его автомат АК за номером 2278 выпустил короткую очередь. Помещение наполнилось страшным грохотом.

Тело Романова дернулось несколько раз и подпрыгнуло. Его откинуло к стене. Кровь из многочисленных ран ударила фонтанчиками, заливая все вокруг. Форменная рубашка теперь не была больше светло-желтой – она была ярко-алой, почти вся...

Одеяние палача...
Черные брюки блестели в тех местах, где по ним ручейками стекала кровь...

Романов издал какой-то странный звук, похожий на шумный вздох и сполз по изрешеченной стене на пол. Его глаза остались открытыми, а на лице застыло какое-то глупое, "дебильное" выражение...

Больше он не дышал...

КОНЧЕНО...

Пружина времени распрямилась и оно опять стало самим собой... Быстрым и неумолимым...

Славик перевел автомат в режим одиночной стрельбы, брезгливо сплюнул на пол и пошел прочь...

* * *

Когда Славик оказался на улице, он вдруг понял, что ему некуда идти...

В команду? Это смешно... Это называется – "сложить оружие"...

Бледнолицые братья закапывают свои томагавки... Войне конец...

Смешно... До слез...

Он теперь – не такой как все... Он теперь – другой...

Совсем...

В этом у него не было сомнений...

Все перевернулось и встало с ног на голову...

Друзья, враги...

Враги, друзья...

Любовь, ненависть...

Охотник, жертва...

Отмщение...

И раскаяние...

Его будут искать, за ним будут охотиться... Как за зверем...

Кто?

Они, его сослуживцы, его матросы, его ребята... Те, которые любили его... Уважали... Ценили...

Сами? Их заставят...

А Сергей? (Славик закусил губу)... Он тоже?

Конечно... Ему прикажут и он ничего не сможет сделать... Иначе, он станет таким же...

НИ ТАМ, НИ ТУТ...

Славик не стал обходить ангар – его могли увидеть из команды... Они ведь слышали выстрелы и наверняка те двое ублюдков, которых он отослал, уже все рассказали дежурному...

Но почему тогда так тихо вокруг? Почему не воет аварийная сирена? Он не знал...

Славик повесил автомат на плечо и медленно двинулся прочь от ангара, в сопки... Одинокий дозорный на тропе войны... Нет, томагавки закапывать еще рано...

Он должен подумать... Есть о чем... Он должен побыть один...

Ему предстоит принять важное решение – ЧТО ЖЕ ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ ?...

И он понимал, что от этого решения не просто многое зависит... От него зависит ВСЁ...

Вот так...

* * *

Команду подняли по тревоге "тихо", без воя сирены и криков дежурного "Рота, подъем! В ружьё !"...

Выстрелы слышали и действительно, один из приспешников Романова прибежал к дежурному по части 954ХХ-Б и рассказал ему, что, по его мнению, произошло несколько минут назад в ангаре... Рассказал, конечно, не все... Он был насмерть перепуган и его трясло как отбойный молоток... Дежурный отправил его в лазарет за валерьянкой...

Сергей был в числе тех, из которых дежурный по части сформировал небольшую мобильную группу поиска и захвата...

"Поиска и захвата", да...

С автоматами наперевес, они осторожно двинулись к ангару, озираясь по сторонам...

Когда они вошли в помещение склада, там еще не успел развеяться пороховой дым... И еще – там пахло свежей кровью... Она была повсюду... Кругом...

Все молча смотрели на изрешеченное пулями тело Романова... Никто не подошел, чтобы проверить у него пульс... Это было бесполезно... Сомнений в том, что Романов мертв, ни у кого не было...

"Господи, Боже !" – прошептал мичман и тут же отдал приказ – "Ничего не трогать... Ищем Шахова... Он не мог далеко уйти..."

При этих словах Сергея передернуло..

* * *

Славик не стал уходить далеко...

Зачем?

Он уже знал, что вернется...

Он сидел в небольшой расщелине скал, обнимая свой автомат, и курил.

Глаза у него были "стеклянными". Из них текли слезы и падали на брюки робы вместе с редкими каплями холодного дождя.

Он шептал слова собственных стихов. Тех самых, из зеленой тетради. Раньше, эти слова казались ему странными, необъяснимыми. Славик никак не мог понять, почему написал такие стихи. Раньше...

Но не теперь...

Теперь, когда все изменилось, эти слова наполнились диковинным, пугающим смыслом. Они наполнились необычной правдой и превратились в страшное откровение того, кто уже всё прошел и не ждет больше от жизни никаких ужасных сюрпризов...

Надо мною – небо черное

Надо мною – саван дождевой

Крылья белые – поломаны

Сердце – переполнено тоской

И любовь моя непоправимая

Гложет душу, что тобой полна

Я раздавлен неземною силою

Посредине осени – весна

Странно всё и непонятно многое

Почему же ты, избранник мой,

Над моей последнею дорогою

Птицей пролетел береговой?

Пролетел и скрылся в небе угольном

А меня оставил – умирать

Только чайки, выстрелом напуганные

Надо мною будут горевать

Славик уже принял "свое" решение...

От которого зависело ВСЁ...

Оно сулило разлуку... С его единственной, неземной любовью...

С Сережей...

А еще – с мамой... С ребятами... Со своим городом... Со всем, что ему было дорого...

ВЕЧНУЮ РАЗЛУКУ... НЕОТВРАТИМУЮ... КАК ПРИГОВОР...

Одна лишь вещь этим мглистым, ранним утром согревала его душу...

Ему хотелось вернуться на причал...

По которому он сделал свои первые шаги здесь...

На котором они с Сережей впервые признались друг другу в своих чувствах...

И на котором все закончится...

Так он решил...

Славик выбросил давно погасшую сигарету и вытер слезы с лица озябшей рукой.

Нужно было собираться в обратный путь...

* * *

Сергей давно уже понял, что именно произошло.

Они кружили по территории части, заглядывали в самые глухие уголки на "нычки" и "шкеры", но Славика нигде не было.

Сергей молил Бога, чтобы именно ему посчастливилось первым найти своего любимого. Только бы он, только бы не кто-то еще...

Он не знал, что он скажет ему. Но он уже знал, КАКИМ он его найдет.

Мысленно Сергей уже готовился к самому худшему, но его сердце отказывалось в это верить.

Он чувствовал, что Славик жив, что он где-то поблизости.

И еще он чувствовал, как неумолимо утекает его "золотое время". Словно песок сквозь пальцы.

Время, когда что-то еще можно изменить, когда всё еще "не слишком поздно"...

До Сергея, словно издалека, донесся голос мичмана, говорившего, что нужно обыскать окрестности, что Шахова в части, скорее всего, нет.

Они устроили минутный перекур, встав друг к другу спинами – нервы у всех были взвинчены до предела – и осторожно двинулись в сопки короткой цепью.

* * *

Славик дошел до причала никем не замеченный. Никто не попался ему на пути.

Опять везуха. Как тогда, перед комнатой дежурного.

Он сел на край причала, свесил ноги вниз и стал смотреть на воду. А губы сами шептали:

Упали руки – месть свершилась

И сердце моего врага –

Остановилось...

Но почему нет радости во мне?

И почему я плачу

В тишине?

Быть может, оттого,

Что как в плохом кино

Остановиться и мое теперь должно?

Этого не было в зеленой тетради... Это родилось сейчас... Опять потекли слезы. Сами собой... Славик ничего не мог с этим поделать.

Что за чёрт...

Перед глазами стояло лицо Сережи. Такое родное, такое знакомое... Лицо его любимого. Самое красивое лицо. С лучезарной улыбкой... С солнечными искорками в глазах...

Осталось совсем немного времени. Скоро они уже будут тут. Славик чувствовал это.

Он еще раз взглянул на невысокие волны, что плескались у него под ногами.

Прощайте...

Пора...

Славик встал с края причала, отошел от него и повернулся лицом к команде. Повернулся лицом к своей судьбе.