Практика. Часть третья (окончание)

Ко-гда в анусе исчезла головка, дело пошло ещё быстрее. Новые ощущения были потрясающими: попа тети Люси была `уже, чем вагина, стенки ануса плотно облегали член. – А ты боялся, – проговорила тетя Люся, – пропи-хивай его, насколько сможешь и остановись. Член, преодолев сопротивле-ние, теперь легко продвигался внутри её прямой кишки, я привстал на мыски, чтобы проникнуть как можно дальше, но у каждого начала есть ко-нец, а у каждого конца – начало и вскоре мои яйца уперлись в попу тети Люси. – Покрути там хуёчком, – скомандовала тетя Люся. Я расценил сло-во "хуёчек" как уменьшительно-ласкательное, а не констатацию размера и принялся крутить попой, пробуравливая стенки ануса. Вдруг тетя Люся разогнулась и прижалась ко мне спиной. Член надавил на стенку кишки. А тетя Люся стала крутить попой. Я обхватил ее за пышные бока, чуть по-дался назад, а потом резко дернулся вперед, пока не уперся яйцами в попу. Член легко заскользил по проторенной дорожке, тетя Люся в такт подмахнула мне и, поймав ритм, мы стали двигаться. Я входил в нее, она двигалась мне на встречу, потом мы почти расстыковывались, в анусе ос-тавалась только головка моего члена, но мы опять двигались навстречу друг другу, и я ощущал, как уже разработанные стенки кишки обнимают член менее плотно. Тетя Люся сняла одну мою руку со своего бедра и по-ложила себе на грудь. Поняв, чего она хочет, я стал тискать и мять её немалую сисю, время, от времени зажимая между пальцами набухший сосок. Вдобавок я высунул язык и принялся вылизывать шею и ухо тети Люси. Она повернула ко мне голову, приоткрыла рот и тоже высунула язык. Я поло-жил свою голову ей на плечо, и мы принялись, причмокивая, посасывать языки друг друга. Своей слюной, которой я просто исходил, я измазал всю шею и щеку тети Люси, но видимо ей это нравилось, и поэтому не встретило возражения с её стороны.

Хорошо, что это был не первый перепихон за сегодня, иначе я бы кончил уже от вида погружаемой в очко головки. Я почувствовал близкие "симптомы окончания", о чем и шепнул тете Люси. Она опять нагнулась, при этом не отпустила мою руку, и поэтому я нагнулся следом и улегся на её спину. Двигаться в таком состоянии было проблематично, особо не размахнешься, мелкими ударами я продолжал долбить сраку тети Люси. На-конец, сперма толчками стала переливаться из члена в разработанную по-пу тети Люси. Она это тоже почувствовала и замерла, наслаждаясь ощуще-ниями. Когда я почувствовал, что и так невеликие запасы семени были опорожнены, я попытался вытащить член, но тетя Люся крепко держала ме-ня за руку, поэтому я остался лежать на её спине, с наслаждением тис-кая её груди. Член несколько обмяк, но кишка подстроилась под размер и тоже стала 'уже. Дождавшись одного ей известного момента, тетя Люся отпустила меня, и я постепенно вынул член из ануса, внутренне пригото-вившись к тому, что увижу его измазанным в дерьме. К моему удивлению, дружок, хоть и выглядел несколько помятым, испытав на себе действие неизвестной среды, но ободряюще блестел вазелином.

Тетя Люся же, почувствовав, что член покинул её прямую кишку, на-гнулась ещё ниже, отчего задница несколько задралась и моему взору предстала захватывающая дух картина: на месте сморщенного очка зияла черная дыра, окаймленная красной кожей. В глубине я увидел, что стенки кишки были фиолетовыми. Дыра постепенно сжималась, уменьшаясь в разме-ре. Тетя Люся теперь без труда засунула туда сначала один палец, про-вела по кругу, а потом компанию ему составили ещё два пальца. – По-смотрел, какие мы муки принимаем? – повернув ко мне голову, сказала она, – Видишь, что с тетей старой сделал, буду теперь целый день дри-стать. С этими словами она встала, потянулась и тряхнула своей голо-вой. – Как сюрприз? – спросила она. – Клёво, – только и смог я выгово-рить. – Счастливый ты, – сказала тетя Люся, включая душ, – Иные до старости по расписанию ебутся, а тебе гляди, сколько привалило. Я, польщенный потупился, поэтому вид имел преглупый: с поникшим блестящим членом, сложив руки, ноги вместе носки врозь, я внимал житейским муд-ростям. Тетя Люся продолжала: – А уж о том, чтобы в попу дать, так об этом наша сестра и не помышляет. Хотя чего выдрючиваться-то. Дана тебе дыра – должна её использовать, да и для жопы полезно. С последним те-зисом я бы поспорил, в памяти всплыла картина растерзанного очка, но об этом промолчал, а преглупо улыбаясь, пробубнил: – Спасибо, Людмила Петровна. На что тут же получил: – Никогда не благодари. Запомни, кра-савчик, – и она взяла меня за подбородок, – Бабам ебля нужна не мень-ше, чем вам, кобелям. А кто от этакой сласти нос воротит и позволяет на себя по свистку залезать раз в неделю, а потом ведет себя так, как будто сделала что-то особенное – так вот от таких стерв держись по-дальше. Понял? – я с готовностью кивнул, – И заруби это на своем кур-носом носу. Лучше уж с ладной бабочкой прожить всю жизнь, которая и приготовит, и приласкает, чем со змеёй. От неё только ноги раньше вре-мени протянешь. Правда, и тут своя беда есть, – тетя Люся улыбнулась, – Есть вероятность, что не тебя одного она ласкать будет, но тут уж от тебя всё будет зависеть. Но баб не обижай! Ну, усёк? – она потрепала меня по щеке, – Иди, пострел. Я, переваривая услышанное и пребывая в некотором замешательстве от того, с чего это тетя Люся закатила мне такую лекцию по этике и психологии семейной жизни, попятился, нащупал щеколду, открыл и просочился в дверной проем.

Шум воды, как только я закрыл дверь, сменился другими, но такими характерными звуками. Правда, доносились они не из комнаты, а из кух-ни, куда я не преминул направиться. Киря с Надеждой Григорьевной вре-мени тоже зря не теряли. Она стояла у стола и нарезала помидоры, а Ки-ря сношал её сзади. Надежда сохраняла олимпийское спокойствие, правда, кружки помидоров не получались ровными. Я прошел на кухню, подмигнул Кире, который остервенело двигал задницей, налил себе пивка и пристро-ился у плиты, чтобы наблюдать за процессом соития. Надежда посмотрела на мой сморщенный, но блестящий член, покачала головой и сказала: – Ну, Люська, ну, подруга! – сообразив, видимо, в какой переделке он только что побывал. Это польстило мне, но возбуждения я не почувство-вал, видимо такие порки не сможет сразу переварить даже организм за-правского Дон Жуана, а тут всего лишь пионер-переросток.

Киря увеличил темп, я понял, что он приближается к финишу. Надежда отложила нож, отстыковалась и присела на колени. Кирюхин член, влажный и напряженный покачивался в сантиметрах от её лица. Секунды она любо-валась этим зрелищем, а потом, чуть привстав, стала медленно погружать член в рот. Из ванны в этот момент вышла тетя Люся, налила себе пива, пристроилась рядом со мной и принялась следить за спектаклем, где главные роли исполняли Кирилл и Надежда Григорьевна. А последняя между тем, все глубже насаживалась ртом на член. В глазах Кири даже мелькнул испуг, может, ему показалось, что темпераментная любовница собирается проглотить его орудие, но его успокоила тетя Люся: – Кирюша, расслабь-ся и получай удовольствие. А Надежда осторожно продолжала погружать член себе в глотку и, наконец, уперлась носом в пах Кирюхи. Задержав-шись на мгновение, она также аккуратно стала вынимать член и вскоре, он в смеси слюней и смазки появился на свет. Тетя Люся зааплодировала: – Ну, Кирюша, тебе тоже повезло. Имел ты честь, испытать на себе минет с проглотом от одной из лучших мастериц. Надежда взяла бутылку с пивом и принялась щедро поливать член и пах Кири, а после этого начала быст-ро дрочить его член. Результат экзекуции не заставил себя ждать, прав-да, семяизвержения мы не увидели: многоопытная Надежда в последний мо-мент глотнула пива, а следом отправила в рот и головку Кириного члена. Киря изогнулся, изливаясь спермой, а Надежда, зажмурившись от удоволь-ствия, глотала этот убойный коктейль.

Потом мы сидели на кухне и обедали. За этими игрищами мы и не за-метили, как прошло полдня. Конечно, ни о каких матрацах и речи не мог-ло идти. Порядком накачавшись пивом, наши дамы поведали нам много ин-тересного и занимательного о своей жизни. Возможно, в другой ситуации скабрезности возбудили бы нас, но видимо тогда мне с Кирей было дейст-вительно достаточно, да и женщины скорее были сыты, чем голодны.

С того приключения минуло несколько лет, но я до сих пор помню то состояние счастья и блаженства, которое я испытывал, сидя за одним столом с моими "учительницами" и моим "товарищем по счастью". Потом было много всякого разного, но так, как в первый раз, больше никогда не было.